Как я мужа искала - Страница 12

— Приветствую, — Буров, отдышавшись, приподнялся, опираясь о мою коленку, пожал руку шефа. Тот, приподняв брови, смерил меня взглядом, и я запоздало полезла со стола. В последний раз по-свойски похлопав меня по ноге, Буров сказал добродушно:

— Идите работать, Наташа.

— Как скажете, Сергей Дмитрич, — буркнула я, отправляясь в свой угол.

Глеб о чем-то разговаривал с Буровым. Я исподлобья поглядывала. Шеф был в плаще — только пришел и сразу к нам? Вон капли дождя еще не высохли… Хорошо, хоть сегодня я его обогнала: опоздала всего на семь минут. Личный рекорд, между прочим.

— Натах, тебя.

Буров передал трубку с подчеркнутым удивлением, копируя известную рекламу:

— Тебя — девушка?!

Катька? Придушу — если сомкну пальцы на ее дебелой шее.

В трубке раздался конспиративный шепот:

— Привет! Австралиец мой едет!

— Привет, — машинально отозвалась я. — Какой-такой австралиец? А кто это?

— Ну ты что? — во весь голос возмутилась трубка. — Не узнаешь, что ли? Это Инна!

— Привет, Ин, — еще раз сказала я. — А какой австралиец?

Инна опять перешла на шепот:

— Ну какой-какой! Мы с ним по Интернету списались, помнишь?

— Это такой старый дед?

— И вовсе он не старый! — обиделась Инна.

— А сколько ему?

— Пятьдесят восемь.

— А тебе?

— Тридцать два.

Я выразительно молчала. Инна занервничала.

— Это у нас мужик как на пенсию — так хоть в гроб клади! А они там в самом соку, ну видела же фотографии! Чего нам с Семкой ждать? Когда наш родной папочка-козел нагуляется? Слушай, дашь свою беленькую кофточку? Я сейчас похудела, она мне в самый раз.

— А австралийца покажешь?

— Ага, а вдруг он на тебя клюнет! Вот когда у нас все наладится… Слушай, а давай мы твои данные в Интернет сбросим?

— Ну да, — хмыкнула я. — Тут с русским-то Ваней не разберешься, а ты мне еще аборигена подсовываешь… А ты что шепотом?

— Так я своим не говорю, сглазят!

— А я?

— А ты не глазливая!

— Ну, тогда ни пуха ни пера!

— К черту! Буду держать тебя в курсе!

Я положила трубку и минут пять попредставляла себя на солнечных и лазурных берегах Австралии. А еще там есть кенгуру…

Я уже предвкушала обед — первый нормальный после однодневного вынужденного поста — когда гад Буров перебросил мне на стол две дискеты.

— Отнеси Глебу.

— Я? — вытаращила я глаза. — Зачем? Ведь есть же сеть! И почему я?

Буров хлопнул себя по коленке, возмутившись:

— Во дожили! Начальство говорит: иди и сделай, а она в ответ — зачем? Иди, тебе говорят! Очередь в столовой мы тебе займем…

На лифте я в этот раз не поехала. Наверное, надеялась, что шеф, не дождавшись меня, плюнет и испарится куда-нибудь. Особой симпатии в его взгляде я сегодня не уловила. А вдруг он решил меня уволить за склонность к алкоголизму? Или предложит лечиться? Так, успокаивая себя, я бодрым черепашьим шагом одолела за полчаса несколько пролетов и робко просунула нос в приемную. К несчастью, Лена отсутствовала — и куда ее черт унес? Так бы отдала дискетки ей…

Я доплелась до приоткрытой двери, осведомилась робко:

— Можно?

— Разумеется, — откликнулся шеф слегка раздраженно, отчего я окончательно пала духом.

— Вам Сергей… Дмитрич сказал передать… вот, — осторожно, как взрывчатку, положила дискетки на стол и приготовилась удрать.

— Садитесь, — бросил шеф, не оборачиваясь от окна. Так, мы по-прежнему не в духе… Я осторожно села в кресло и сморщилась, когда его кожа заскрипела, уминаясь под моим весом. Повисла тишина. Хоть бы радио включил, размышляла я уныло, разглядывая ковровое покрытие под ногами. Интересно, его вкус или подсказка дизайнера? Я бы выбрала что-нибудь поярче… Тут шеф обернулся, прервав мои замыслы относительно переделки интерьера его кабинета, сел за стол, разглядывая какие-то бумаги. Надеюсь, не приказ о моем увольнении.

— Мама передавала вам привет, — сказал он так неожиданно, что я некоторое время тупо молчала, пытаясь связать себя и его маму. Когда, наконец, пауза стала неприличной, я догадалась сказать:

— А… о… очень приятно. И ей привет.

— Она обвиняет меня, что я вас споил.

Я махнула рукой:

— Ну, я сама большая девочка… вы тут ни при чем.

— И все же, — сказал он и умолк. Так, экивоками обменялись, похоже, говорить больше не о чем. Сматывайся. Я вновь, как алиби, предъявила дискетки:

— Это вам Буров велел передать.

— Спасибо, — рассеянно сказал Глеб и смахнул дискеты в ящик стола. Я уже приготовилась встать, когда шеф сцепил руки в замок и спросил — задумчиво:

— Наташа, я вам мало плачу, да?

— Ну, денег всегда не хватает, — бодро пожала я плечами. — А это… вы о чем?

Он молча смотрел на меня, и я почувствовала, что начинаю краснеть:

— Вы о моих туфлях, да?

Похоже, моя одна-разъединственная пара намертво врезалась ему в память.

— …ну, это не потому, что вы мало… хотя если больше, кто ж откажется… знаете, я вообще безалаберная насчет денег, у меня их нет через неделю после получки, и не знаю, где… вообще преклоняюсь перед теми, кто умудряется скопить… а я коплю-коплю, во всем себе отказываю, а потом — бух, ну что я, не работаю, в конце концов… а еще три года за квартиру выплачивать… и лечение…

Тут я поняла, что все больше скатываюсь к интонациям: 'Подайте Христа ради на хлебушек… и заткнулась. Глеб пару раз моргнул.

— Лечение? Какое лечение? Вы больны?

— Я? Почему?! А… нет, знаете, то зубы, то желудок, чувствуешь себя как развалюха… Какой же я буду лет через пятьдесят, если доживу? А вы себя старым представляете? Я как посмотрю на этих бабулек с клюкой — жить не хочется…