Как я мужа искала - Страница 16

К оглавлению

— А что за повод?

— Повод законный — пятерку отмотал в глебовской конторе.

— Прямо сегодня?

— Тика в тику! Ну, Нина Дмитриевна?

— Да куда мне, старухе, с вами!

— Эта старуха нас еще всех за пояс заткнет! Танюх?

— Ой, я не знаю… Стирки у меня…

— Иди-иди, расслабишься, — сказала я, выключая компьютер. — Не сдохнут без тебя твои мужики.

— А ты что увиливаешь?

— Да я больше не пью.

— И меньше тоже! Галка, хватай ее!

После недолгих препирательств Буров затолкал всех в свой 'Форд' и отвез в 'Старый город'. Там мы и просидели часов до шести — Буров с Галочкой 'приговаривали' графинчик водки, Таня с Ниной Дмитриевной — бутылку красного, а я, строго блюдя пост, грустила над безалкогольным пивом. Когда семейные вспомнили о существовании своих домашних, уже изрядно набравшийся Буров вдруг выдвинул идею:

— А давайте нагрянем к Глебу!

— А давайте! — радостно вскричала Галочка. Глядя на нее, закивала и Таня. Я, как единственная трезвая, сказала сурово:

— Рехнулись! Ты ему хоть брякни!

— Брякну-брякну. Девочки, в машину!

— Так, — решительно сказала Нина Дмитриевна. — Я — домой, а вы хоть к Глебу, хоть к Путину…

Мы вылезли на шестом этаже, и Буров повлек нас к приоткрытой напротив лифта двери.

— А вот и мы! — заявил радостно, распахивая ее чуть ли не до самой стены. В прихожей стоял Глеб — в линялых джинсах и светлом пуловере, лениво похлопывая себя по бедру сложенной газетой. Его рука замерла, когда он увидел, каких именно 'дам' приволок с собой Буров. Надо отдать ему должное — с лицом он справился быстро — но мне очень-очень захотелось домой.

— Извините, Глеб Анато…

— Здравствуйте, Глеб Анатольевич! Мы к вам без приглашения…

— Ничего-ничего, проходите.

— Мы тебе сюрприз… бормотал Буров, разуваясь. — Большой сюрприз. Что у тебя пить?

Да уж, сюрприз… Я сморщилась, оглянувшись на близкий лифт — господи, ведь самая трезвая… Интересно, а выпускают отсюда тоже по звонку? Шеф, помогавший Татьяне снять плащ, склонил голову набок, выглядывая меня из-за двери.

— А вы что там топчетесь, Наташа? Заходите скорее!

— Ага…

Я перевалила через порог, потянула на себя входную дверь.

— Подождите, я сам.

Я отшатнулась к стене, чтобы он мог закрыть дверь, но Глеб все равно задел меня твердым плечом.

— Извините. Снимайте плащ.

Разуваясь, я перехватила его взгляд, брошенный на мои ноги, и молча поклялась сегодня же выбросить проклятые туфли — похожу в сапогах… черт, там же еще набойки надо менять…

Где-то в недрах квартиры уже гремел Буров. Я осторожно поглядела на Глеба.

— Ну… проходите, — негромко сказал он. Я оглянулась — в прихожей хоть маленькую свадьбу играй. Пробормотала себе под нос:

— Боюсь, заблужусь.

— Идите на голос! — посоветовал Глеб, улыбаясь до ушей. И чего лыбится, чему радуется?

Буров уже вовсю хозяйничал, опустошая холодильник. Сунул мне упакованную в целлофан ветчину.

— На, режь!

— Может, закажем чего-нибудь? — спросил Глеб. Буров отмахнулся.

— Да не напрягайся! Мы ж по-простому…

— Да, Глеб Анатольевич, мы на минутку, — подхватила Таня, которой тоже было не по себе. — Мы не хотели вам мешать…

Буров вручил ей сыр.

— Строгай!

Глеб открыл бар и начал задумчиво изучать его содержимое. Откуда-то издалека доносились восторженные громкие вздохи Галочки — она совершала турне по шефовской квартире. Разделение труда, подумала я, ожесточенно терзая ветчину. Глеб сноровисто доставал бутылку за бутылкой — он явно переоценивал наши возможности. Таня так же энергично кромсала различные деликатесы, добытые Буровым. Сам Буров вскрывал консервные банки и уволакивал их в комнату.

Посреди прекрасного вечера Татьяна вдруг вспомнила, что у нее существует семья, и засобиралась домой. Мы хором возмутились ее тираном-мужем, и Таня, слабо посопротивлявшись, согласилась на фальшивое алиби. Домой к ней звонила Галочка. Голосом примерной школьницы младших классов она долго извинялась, что, сорвав с работы, буквально закатав в ковер, как восточную невольницу, увезла его любимую жену справлять свой с мужем юбилей: 'Десять лет, вы же понимаете! . Да-да, ее доставят домой, да-да, проводят, ах, простите, все получилось так спонтанно… Потом вступила Таня. Пару раз кивнув, пару раз дадакнув, она повесила трубку и застенчиво нам улыбнулась. Ура, вскричали мы и уволокли ее обратно на 'юбилей'. Интересно, выдержит ли Галочка хоть с одним из своих мужей такой огромный срок?

Танцевать с Буровым все равно что танцевать с осьминогом: только и успеваешь возвращать его руки на положенное место. Я покосилась на вторую парочку — Галочка покачивалась в нежных объятиях шефа — и внезапно устав, сказала:

— Пошли покурим!

Буров готовно согласился. Я заняла любимую шефовскую позицию на подоконнике — на моем и консервная банка не поместится, не то что чья-то задница. Предупредила:

— Только форточку открой, а то Глеб бросил.

— Да? — Буров выколупывал из пачки последние сигареты. — А ты откуда знаешь? Вчера выяснили?

— Нет, раньше.

— Да-а-а? — Буров щелкнул зажигалкой. Прикурил, выдыхая дым над моей головой. Его рука заскользила по моей коленке.

— Бу-уро-ов! — угрожающе сказала я, отдирая его ладонь — она поддалась, но только для того, чтобы переместиться мне на бедро. — Руки прочь от моей задницы! Ну, Буров!

— А?

Засмеявшись, он наклонился, прихватывая громадной лапой мой затылок. От него пахло спиртным и табаком, но целовался он будь здоров, и я не сразу спохватилась. Уперлась руками в его твердую горячую грудь — это было все равно, что спихивать с дороги танк… Отпустил он меня только когда в кухне зажегся свет — да и то не сразу. Отпустил, слегка отодвинувшись, подмигнул темным пьяным глазом и затянулся изрядно прогоревшей сигаретой. Я глянула поверх его могучего плеча на Глеба — тот застыл на пороге со стаканами в руках, словно раздумывая, не податься ли ему обратно. Решил, что не стоит, и, сказав на ходу: